Olesia



она ? ясновидящая.

близко знающие ее к этому привыкли.

с этим трудно жить, как с любым другим божьим даром, ? как не прячь его, как ни драпируй тусклой обыденностью, все равно будет торчать и задевать обделенных, вызывать какие-нибудь современные инверсии желания сжечь на костре, да хоть бытовое беспричинное раздражение.

или дебильные рецензии, вроде этой.

а политика ? это вообще.

ну кому же хочется сгинуть зазря?

поэтому леся тиха.

она свое ясное видение выплескивает на бумагу.

сразу, без дурацких эскизов и предварительных зарисовок.

она не ищет, она находит (sorry, Picasso).

удивительна цельность ее работ.

даже монстрики ее кажутся исчезнувшими видами, их жалко, как стеллеровых коров.

тут я преодолеваю искушение вписать лесю в текущий художественный контекст.

легко преодолеваю.

во-первых, потому, что леся настолько самобытна, что ничего в голову не приходит, а во-вторых, леся уже не маленькая, чтоб о культурных контекстах беспокоиться, зрелый уже художник.

но все-таки нужно приблизиться к интонации ее линий ? найти некую фигуру, символ, загон такой метафорический для ее героев и сюжетов.

можно поискать среди ее кукол.

пусть будет пьеро, грустный клоун, девочка-травести.

совсем не подходит, но все остальное не подходит еще больше.

у нее много кукол, на них смотрят дети в киевском кукольном, а куклы ? на детей, соответственно.

так мудрые взрослые смотрят на младенца, борющегося с земным тяготением ? взгляд не разрушающий и чуть ироничный, такая правильная форма экзистенциальной грусти.

интонация ее графики, ее ясного видения ? уставшая девочка в гримерной в костюме пьеро, странная фигура женской аутентичности, вместившая невыносимую легкость бытия художника.

с лесей ? легко, она ясновидящая.



Alexander Evangely